Ратник Ксаверий


Ксаверий Ратник
ПАМЯТЬ НЕПРЕХОДЯЩА
Крейсер “Аврора” #1
Крейсер “Аврора” #2

Ксаверий Ратник
К оглавлению

После октябрьской революции конструктор знаменитого крейсера “аврора” ксаверий ратник раздал свое золото крестьянам. Чтобы не досталось большевикам

Поселок Боровая под Киевом стал для генерал-лейтенанта второй родиной Несмотря на то, что крейсер “Аврора” является одним из символов Октябрьской революции (ее годовщину приверженцы коммунистической идеи будут отмечать в понедельник), имя конструктора этого корабля, уроженца Украины генерал-лейтенанта Ксаверия Ратника при советской власти было предано забвению. Его сына Никанора расстреляли в 1937 году из-за дворянского происхождения. А дочери Вере, жившей в Киеве, пришлось вплоть до смерти Сталина скрывать от своего сына Алексея, кем был его дед.

Генерал открыл приют для бездомных, где бродяги имели возможность зарабатывать на хлеб
– Вы знаете, что создатель крейсера “Аврора” генерал-лейтенант Ксаверий Ратник жил под Киевом в нашем поселке Боровая? – спросила позвонившая в редакцию “ФАКТОВ” Людмила Каленченко. – Сохранился даже его дом. Ратник спроектировал его по аналогии с кораблем: комнаты считались каютами, а балкон, проходивший по трем сторонам здания, генерал-лейтенант называл капитанским мостиком. По рассказам старожилов, он любил выходить на балкон с биноклем и осматривать свои владения. Эти живописные места в районе Фастова до революции считались курортными, здесь строили дачи самые богатые киевляне, например знаменитый сахарозаводчик Терещенко. Недаром ведь после Октябрьской революции в доме Ратника открыли санаторий. Да вы приезжайте, мы все покажем и расскажем.


Ратник Ксаверий с семьей и челядью на фоне дома.

дом Ратника в 1950-х...
архивное фото дома в 1950-х..


вид дома на 2010 год…

Домик Ратника. 04.05.2011….


 

У дома, когда-то принадлежавшего генерал-лейтенанту Ксаверию Ратнику, нас встретил директор Киевской опытной станции Института овощеводства и бахчеводства Академии аграрных наук Украины Александр Горкуценко.

– Нашу станцию разместили в доме Ратника еще в 1939 году, – рассказал он. – А когда в середине 1960-х я поступил сюда на работу, то вместе с тогдашним заместителем директора по научной части Николаем Гущей попытался было организовать комнату-музей конструктора “Авроры”. Но “компетентные товарищи” остудили наш пыл, заявив: “Хлопці, вам це не треба”.

В 1905 году, после поражения русского флота в Цусимском сражении, в котором участвовала “Аврора”, начался поиск крайних: нужно ведь было возложить на кого-то вину. Пытались предъявить претензии и Ратнику. Возможно, поэтому он отошел от дел. Родом Ратник был из Николаева, но поселиться с семьей решил в курортном месте под Киевом. Построил дом, разбил парк, создал пруды, занимался сельским хозяйством, организовал приют для бездомных. Но даром бродяги у Ратника хлеб не получали, он предоставлял им возможность зарабатывать на пропитание. Соседкой Ратников была внебрачная дочь сахарозаводчика Терещенко Елена. Розы из ее хозяйства поставляли даже в Париж. Старожилы рассказывали, что для этого цветы с еще не раскрывшимися бутонами срезали обязательно вечером и помещали в двойные цилиндры, между стенками которых засыпали дробленый лед. На железнодорожной станции уже дожидался вагон-ледник – его стены и пол были выложены кусками льда. Через сутки розы были в Париже.

– А мне односельчанин Андрей Шевченко, доживший до 97 лет (он дружил с младшим сыном Ратника Петром), рассказывал, что создатель “Авроры” впервые высадил в наших краях южные растения: арбузы, дыни, помидоры и черешни, – говорит местная жительница Оксана Гончарук. – Ратника в селе любили и даже называли отцом родным, ведь он помогал многим крестьянам. Оплачивал панихиду умершим из малоимущих семей, построил часовню. Я верующая, руковожу хором в здешней церкви. Молюсь и записочки в храме кладу за упокой души Ксаверия Ратника. Почувствовала духовную связь с ним, он ведь тоже был человеком глубоко верующим, к тому же мы земляки – я родом с юга Украины. Начала искать могилу Ратника – он умер в 1924 году и похоронен здесь, в Боровой. Через полтора года после начала поисков одна пожилая прихожанка сказала, что знает, где его могила. Потом на это же погребение мне указали еще двое старожилов. А председатель поселкового совета Юрий Янковский помог деньгами на изготовление нового креста. Установим его в воскресенье, 6 ноября. Освятить крест приедет священник из Санкт-Петербурга, из корабельной церкви, открывшейся на крейсере “Аврора”.

В первые годы советской власти младший сын Ратника Петр бежал в Польшу
– От деда Андрея стало известно и о судьбе его друга Петра Ратника, – продолжает Оксана Гончарук. – В первые годы советской власти Петр и Андрей работали на местной лесопилке, время от времени их направляли сопровождать вагоны с лесом до польской границы. По словам деда Андрея, много людей тогда по ночам перебегало на польскую сторону. Пограничники стреляли по ним наугад. Однажды Петр заявил, что им с Андреем тоже пора совершить побег, и показал свой потайной пояс, набитый червонцами. Но Андрей так и не решился бежать. Петр ночью ушел в Польшу. Я уж думаю: не попытаться ли разыскать детей и внуков Петра Ратника через передачу “Жди меня”, ведь телеканал ОРТ транслируют и в дальнем зарубежье. А о семейных драгоценностях Ратников дед Андрей и другие сельчане рассказывали такое: когда в Боровую дошли вести о революции, генерал-лейтенант раздал золото крестьянам, чтобы большевикам не досталось. Некоторые семьи по сей день живут в домах, построенных за золото Ратника.

[nggallery id=31]

В Киеве живет внук Ксаверия Ратника 77-летний Алексей Кучук. К сожалению, пообщаться с ним удалось только по телефону: Алексей Иванович болеет. О своем деде он узнал в 26 лет. До этого мать, опасаясь репрессий, скрывала от сына, что он потомок дворян. Молодой человек был немало удивлен: выбранная им профессия – конструктор кораблей – оказалась потомственной, ведь тем же занимался и дед.

О Ксаверии Ратнике известно, что, окончив техническое училище, он посвятил себя морскому делу и вскоре дослужился до начальника Балтийского судостроительного завода. По его проектам построили четыре корабля. К работе над “Авророй” Ратник приступил в 1895 году. Корабль строили очень быстро: нужно было срочно усиливать российский флот на Дальнем Востоке. Участвуя в Цусимском сражении, “Аврора” получила средние повреждения, хотя в нее угодило около 20 снарядов. После Русско-японской войны крейсер стал учебным кораблем Морского корпуса. С 1907 по 1913 год кадеты и гардемарины побывали на нем в десятках приморских городов Европы и Африки, ходили в Индийский и Тихий океаны. В Первую мировую войну “Аврору” использовали для выполнения различных боевых заданий, а в 1916-м поставили на капитальный ремонт в Петрограде. Общаясь с рабочими, моряки попали под влияние революционных агитаторов, поэтому не удивительно, что команда крейсера активно участвовала в Февральской революции 1917 года. Тогда моряки убили капитана, подняли красный флаг и подались в город помогать народу добывать власть. А накануне большевистской революции ремонт корабля был практически завершен, поэтому его команде Петроградский совет поручил привести крейсер в Неву и холостым выстрелом дать сигнал к штурму Зимнего дворца.

После гражданской войны знаменитый крейсер поставили на консервацию, затем использовали как учебный корабль и, наконец, в годы Великой Отечественной войны “Аврора” участвовала в обороне Ленинграда. В 1944 году было решено восстановить ее как памятник революции в том виде, который она имела в 1917 году.

Игорь ОСИПЧУК “ФАКТЫ”

05.11.2005

ПАМЯТЬ НЕПРЕХОДЯЩА
К оглавлению

Леонид Горлач «Зеркало недели» №49, 16 декабря 2000

Бесспорно, добрая слава о нации слагает- ся из талантов и доблестей отдельных ее представителей. Если говорить об украинцах, то в истории многоцветного человечества они оставили не один золотой след: ведь со времен могущественной Киевской Руси (не будем тут ворошить пласты трипольской или иных доисторических культур) и до наших дней украинцы стояли у истоков многих непревзойденных достижений во всех областях человеческой деятельности. Вот только почему-то все наши гении были или изгнанниками, или вписаны в реестры других народов и стран. И причин этому явлению более чем достаточно, и традиция пока что остается неизменной, даже после обретения Украиной страстно желаемой государственности, ставшей одной из самых заметных вех в истории ХХ века.

Так случилось и с родом Ратников—Кучуков. Кто из современников помнит о нем? По чьей злой воле было наложено табу на тех, чьи творческие свершения должны были послужить славе целого народа? Нынешнее поколение тоже предприняло попытки искать ответ, как делало это и предыдущее, демократические перемены дали возможность переоценить «достижения» недавних десятилетий, составивших неодномерный ХХ век. Да, долго еще придется исследователям ломать голову над темными или кровавыми процессами, переполовинившими человечество путем войн, голодоморов и революций, и не один самый флегматичный исследователь схватится за сердце от ужаса: на одной шестой земного шара почти непрерывно продолжалась дикая вальпургиева ночь, гася проблески интеллекта.

Об Алексее Ивановиче Кучуке еще десяток лет назад хорошо знали не только в его родном творческом коллективе, ведь киевский инженер-изобретатель плодотворно работал в конструкторском бюро «Ленинской кузни», разрабатывая проекты суперсовременных малых рыболовецких траулеров. По окончании прославленного речного техникума он учился в Горьковском институте кораблестроения. Дальше была работа в Регистре судоходства, пока талантливого инженера не заметил тогдашний руководитель знаменитого Центрального конструкторского бюро Александр Борисович Байбаков. Как раз под его рукой Кучук прошел все ступени служебного роста — от ведущего конструктора до главного конструктора проектов.

В шестидесятые годы в ЦКБ трудилось свыше тысячи специалистов высокой квалификации. Во многих районах Мирового океана ходили замечательные сейнеры-траулеры, родившиеся в Киеве и построенные на различных заводах тогдашнего Союза. Конструкторы должны были не только подготовить всю техническую документацию своего изобретения, но и провести швартовые и ходовые испытания головного судна. Вот поэтому главный конструктор не засиживался в родительском доме, на определенное время становился и моряком, и придирчивым приемщиком. Его видели и на Тихом океане, и в Средиземном и Черном морях, и на Балтике, его невзрачная с виду фигура и тихий раздумчивый голос запомнились многим. Но более всего запало в души коллег его ненасытное влечение к работе, оригинальным решениям инженерии, опережавшим многие мировые показатели. Именно поэтому киевские корабли были законодателями моды во всем мире. Алексей Кучук стал автором семи оригинальных проектов рыболовецких сейнеров и судов специального назначения. Для непосвященных ничего не будут означать следующие номера проектов: 13502, 1338, 1322, 1321 или 1336. Но за этим стоят десятки блестяще выполненных судов для лова рыбы в прибрежной морской и океанической зонах, за этим просматривается утонченный силуэт научно-исследовательского судна «Гидробиолог», разработанного специально для Московского университета им. М.Ломоносова, или же другого — для сбора вредных выбросов с поверхности Мирового океана. В целом же по этим и другим проектам А.Кучука и его коллег было спущено на воду свыше двухсот пятидесяти кораблей. Где они сейчас, под чьими флагами рассекают морские воды и где слава украинских конструкторов, благодаря воле и таланту которых прежде только на киевском заводе «Ленкузня» ежемесячно под гром оркестра спускались и шли по Славутичу в бескрайние воды один-два сейнера? Нет ничего, кроме заброшенных цехов, в которых гуляют сырые сквозняки. Да и само ЦКБ «Шхуна» прозябает, время от времени выполняя заказы России и еще реже — Украины.

Особенно гордится Алексей Иванович проектом 1335 — это необыкновенный по параметрам малый сейнер-катамаран, имеющий особую устойчивость благодаря сдвоенному корпусу и приспособлениям для подъема тралов с кормы. Предельное насыщение соответствующими механизмами и агрегатами обеспечивало весь технологический процесс вылова и обработки рыбы.

Запомнился известному конструктору и вдохновенный труд над проектом 1324. Это было судно для вылова креветок, довольно нехарактерное для всего отечественного флота, привыкшего выполнять продовольственную программу за счет традиционной морской рыбы. Траулер должен был строиться по заказу кувейтского миллионера Бибихани, замахнувшегося на целую серию. В тот раз и главному создателю пришлось впервые побывать, как говорят ныне, в дальнем зарубежье. И головное судно так и осталось единственным в своем роде — то ли капиталист обанкротился, то ли поменял экономические ориентиры и отказался от шести уже готовых корпусов. Посему пришлось Алексею Ивановичу спасать положение. Так и родилась еще одна серия проекта 1336, предназначенная для родных ловцов креветок…

Можно ли считать счастливым Алексея Кучука? И да, и нет. Он сумел распорядиться своей судьбой и воплотить в красавцах-судах мечту жизни. Он может спокойно оглядываться на прошедшие годы: там было много радостных минут, творческих взлетов, счастья семейного и общественного. И вместе с тем до сих пор висит над его поседевшей головой черная туча исторической несправедливости, которая уже никогда на прольется на страждущую землю благодатными теплыми дождями и не отзовется из нее веселыми урожаями. Ведь сколько себя помнит, сколь не был знаменит, а все равно должен был тайком оглядываться вокруг, должен был прятать свою болящую тайну — такие времена были, такая несправедливость царила на одной шестой земного шара.

А разгадка его знаменитого рода насту- пила аж в 1953 году. Ушел в небытие злой гений в армейских сапогах, который из Кремля узурпировал полмира, залил кровью людское пространство «от Москвы до самых до окраин». Проходил шок, уходило в небытие унижение всего честного и светлого, постепенно открывались тайники изгоревавшихся душ.

Однажды, когда отец, Иван Иосифович, выбрался в свою школу-интернат, где успешно директорствовал, Вера Ксаверьевна, всегда спокойная и внутренне одухотворенная, таинственным голосом попросила сына зайти в ее комнатушку. Присев у старого классического столика, легким движением выдвинула ящик и осторожно положила на вытертую от времени поверхность толстенную, пожелтевшую от времени папку. Взглянула на сына печальными глазами и тихо произнесла:

— Тут, дорогой мой, вся наша знаменитая родословная. Прости, но раньше мы с отцом не могли тебе всего рассказать, сам знаешь, какое время было…

Тот вечер, то неспешное перебирание старых добротных фотоснимков, над которыми все ниже склонялась седая благородная голова матери, те слезы досады на испещренных тонкими морщинами глазах ошеломили Алексея. Уже довольно сведущий во флотской жизни, его истории, он понял, что святую память у него отняли, как искалечили детство и юность, — и ведь это не только у него, но и у миллионов прочих соотечественников.

Вот стоит у старинного салонного столика молодая женщина в строгом платье, тугой воротничок подчеркивает лебединый изгиб шеи, в глазах спокойная задумчивость и уверенность в завтрашнем счастье. Да неужели это его убитая тревогами мать, и как могла жизнь ее, воспитанницу института благородных девиц в Смольном, упрятать от всего желанного мира, лишив права исполнить клятву на верность служения народу? Родовая дворянка, белая кость, как прозвали всех интеллигентных людей со столетними родословными бесшабашные разрушители с окровавленными руками, ей пришлось затаиться на долгие десятилетия, даже от родных детей скрыть душу. Какой же мерой можно измерить трагизм нашей бывшей элиты, каким проклятием помянуть тех, кто посеял на земле смерть физическую и духовную, с вельзевуловским азартом уничтожая все, возвышавшееся над ним?!

Промолчала Вера Ксаверьевна и о том, что в страшном тридцать седьмом чекисты неожиданно забрали ее брата Никанора и позже уничтожили в Магнитогорске только за то, что был дворянином. Промолчала, потому что сама боялась, что и до ее семьи доберутся черные щупальца спрута.

Потом одна за одной начали появляться фотографии с образом осанистого офицера в ладно подогнанном мундире, с выражением внутреннего благородства на лице, и мать, тяжело вздохнув, молвила:

— А это вот и твой дед Ксаверий. Он был знаменитым корабелом. О создателе боевых кораблей Ратнике до революции знали все, это факт. Вот только слава его оказалась никому не нужной. Но об этом лучше не говорить…

Алексей пристально посмотрел на мать, а она только смахнула слезу и тяжело прислонилась к стенке.

Где-то с того времени он начал все чаще обращаться к архивным или литературным источникам, стремясь обнаружить малейший след своего деда по матери. И постепенно из далекого прошлого проявился образ неординарного человека, который мог бы стать гордостью любого цивилизованного народа, гордящегося своей историей…

Ксаверий Ратник после основательной учебы начал строить военные корабли в Николаеве. По- видимому, это ему удавалось, и со временем талантливый конструктор был переведен на Балтийский судостроительный завод, чтобы вскоре стать его начальником. Не один боевой корабль сошел со стапелей крупнейшего во всей империи завода, в том числе и отметившиеся в больших морских сражениях во время Русско-японской и Первой мировой войн. Можно себе представить, с каким уважением относились к корабелам высшие сановники государства, если на спуск броненосцев обязательно прибывала царская семья. В одном из источников Алексей Иванович вычитал, что однажды едва не произошла трагедия: огромный боевой корабль вдруг перестал слушаться мастеров и чуть не раздавил своим тысячетонным корпусом венценосное семейство. К счастью, все обошлось, а император не только не подверг наказанию руководителя завода, но и постоянно поощрял его за отличную работу и изобретательский талант. Во всяком случае звание генерал-лейтенанта и многочисленные высокие награды вместе с довольно приличной пенсией свидетельствуют о многом.

Однажды Алексей Иванович наткнулся на книгу Льва Поленова «Крейсер «Аврора». Известно, что о том корабле недавно выдавалось на-гора немало различной «революционной» литературы. Но его интересовали чисто исторические факты производственного порядка. И каково же было удивление киевского инженера-изобретателя, когда на одной из страниц он вдруг прочел следующие строки: «Черновые записи расчетов, хранящиеся в Ленинградском историческом архиве в фондах Балтийского завода, дают право считать инициатором этого варианта проекта самого К.Ратника, который возглавлял группу конструкторов, работавших над проектом, т.е., используя современную терминологию, вероятно, сам К.Ратник и был главным конструктором крейсера».

Это открытие окрылило новейшего украинского конструктора совершенно мирных кораблей на собственные поиски — дедов пример всегда стоял перед глазами. Однажды киевлянин решил собственными глазами увидеть произведение своего пращура. Написал письмо автору упомянутой книги. Но тот сообщил, что от крейсера остался лишь внешний символ, время сделало свое, и внутренняя начинка давно обновлена. Так и не пришлось Алексею Кучуку прикоснуться к настоящему произведению своего легендарного, но отвергнутого короткой памятью потомков деда с такой выразительной воинственной фамилией.

О его порядочности и честности расска- зал внуку еще один старый автор. Известно, что морской поединок под Цусимой между русской и японской эскадрами в 1905 году завершился полным поражением первой. Следует вспомнить, что почти все корабли России были построены с участием К.Ратника. Следовательно, была возможность во время царской головомойки свалить всю вину за трагедию на судостроителей. И этим решили воспользоваться некоторые царские адмиралы, начавшие утверждать, будто корабли сами по себе перевернулись в море. В частности, на этом настаивал адмирал Рожественский — флотоводец, скорее, придворных салонов, нежели дальних морей и океанов. Он в соответствующем донесении царю свалил всю вину на корабелов, а это значит — на К.Ратника. И завертелась бюрократическая машина разборок, поисков виновников позорного поражения.

Так случилось, что на госпитальном судне «Орел» в качестве корабельного инженера по надзору за судами во время перехода их с Балтики в Тихий океан и до самого боя был приписан еще один наш земляк — Владимир Полиектович Костенко. В результате поражения под Цусимой он попал в плен к японцам, долго блуждал по миру, но со временем возвратился домой через США, Англию. Но в Петербурге его встретили с прохладцей, лишив права заниматься любимым делом. И тогда инженер, стремясь защитить свою честь, начал поиски правды. В этом деле ему помог именно земляк Ксаверий Ратник, возглавлявший в то время Морской технический комитет. Вот как писал в своей книге воспоминаний «На «Орле» в Цусиме» сам В.Костенко: «Придя 9 апреля в Адмиралтейство, я встретил помощника главного инженера Петербургского порта Шлезингера, который при вооружении 2-й эскадры был в Кронштадте. Шлезингер сказал, что в Главном штабе имеется донесение адмирала Рожественского о моих сношениях в Японии с Русселем и что, по предварительным сведениям, я буду уволен с флота в отставку. Он советовал мне явиться к начальнику Морского технического комитета генерал-лейтенанту Ратнику, бывшему начальнику Балтийского завода, от которого будет в большой степени зависеть вопрос о моей дальнейшей службе на флоте».

И Ратник, сам оплеванный бездарным адмиралом, решительно вмешался в судьбу офицера, который и так хлебнул горя на чужбине: поручил сделать мотивированную записку в комитет о состоянии кораблей, а после этого отстаивал не только имя В.Костенко, но и честь всей эскадры.

Сколько же добрых дел оставил после себя этот необыкновенный человек из украинского южного города, в каких анналах истории отразилась его творческая жизнь! Но об этом уже никто не поведает, потому что не умеем мы творить свою национальную духовную сердцевину, которая питала бы все будущие сдвиги к величию нации. Даже в последнем издании УСЭ нашлось место выходцам из далеких африканских стран, а вот о славном украинском конструкторе нет ни слова.

Ксаверий Ратник ушел в отставку в чине генерал-лейтенанта. Он мог, конечно, остаться в столичном городе с его лоском, дворянским шиком и блестящим морским обществом. Но перед Первой мировой войной он вдруг оставляет все и возвращается в милую Украину. Подыскивает участок земли неподалеку от Киева в хуторе Боровая возле Мотовиловки, строит красивую усадьбу, садит сад и селится всей большой семьей. И где-то году в 1925-м тихо и незаметно уходит из жизни. До сих пор на хуторе стоит особняк Ратника, хотя местные жители ничего не знают о прославленном творце кораблей. Уже и три дубовых креста, которые долго стояли над могилами генерала-конструктора, его жены и родственницы, канули в небытие, как бы подчеркивая наше разгильдяйство. Нет на стене дома ни мемориального знака, ни какого-то иного упоминания о знаменитом сыне Украины. Что ж, если мы поступили так со славными предшественниками, не лучше когда-то поступят и с нами…

Так сложилась судьба рода Ратников—Кучуков. Ветер времени не пожалел высокой кроны, выросшей из богатой талантами украинской почвы. Меняются общественные формации, уходят и приходят новые поколения, а национальная традиция забвения, самоликвидации памяти остается неизменной.

Вспомним, какой почет заслужил у царей Ксаверий Ратник, какая спокойная старость выпала ему на родной земле возле знаменитой казацкой Мотовиловки. И если бы не cмертоносные смерчи всяческих революций и войн, не пощадивших ни сада, ни усадьбы прославленного творца боевых кораблей, его имя светилось бы золотой строкой в летописи наших деяний.

Но вспомним и о том, в каких условиях, с какими неблагодарными пенсионными достатками доживает свой век самый прославленный создатель мирных кораблей Алексей Кучук. Ведь еще ходят по морям суда, рожденные талантом киевского конструктора. А после них будет ходить в чужих краях слава об этом удивительно скромном человеке, одном из лучших сыновей Украины. Вот только сама Украина об этом не будет знать. Как и о сотнях других светочей человеческого духа, без которых не была бы полной панорама духовности нашей планеты.

Так на самом ли деле память непреходяща?..

Крейсер “Аврора” #1
К оглавлению

11 МАЯ 1900 СОШЛА НА ВОДУ «АВРОРА»

110-летний корабль, вот уже полвека пришвартованный на рейде в водах Невы, наверняка до сих пор не может прийти в себя от страшной несправедливости — все знают его исключительно как «стартовый пистолет революции», пальнувший лишь разок в своей жизни, да и то вхолостую. На самом деле это не так. Родился стальной морской волк на петербургском заводе «Новое адмиралтейство». Будучи еще совсем юным, 124-метровый красавец участвовал в морских баталиях при Цусиме. Там состоялась его премьера. В Цусимском сражении, получив 18 ранений, потеряв в бою своего капитана и каждого седьмого моряка, «Аврора» не сдалась, как многие русские фрегаты, а улизнула от японцев и в нейтральном порту Манилы, подлечившись, вернулась в Кронштадт.

ОТЕЦ-УКРАИНЕЦ. Когда начались разборки, кто виноват в цусимском разгроме, главный создатель будущего «плавучего революционера» генерал-лейтенант Ксаверий Ратник, выходец из Николаева, от отчаяния ушел из профессии и уехал в Украину. Вернувшись, правда, не в родные края, а в тогда курортный хуторок Боровая на Киевщине, он построил себе дом с капитанским мостиком, на который частенько выходил с морским биноклем, чтобы оглядеть окрестности — разбитый собственными руками парк, пруды, поля. Для местных жителей Ксаверий Ксаверьевич заложил часовенку и основал библиотеку. Для бродяг открыл ночлежку, где они могли не дармоедствовать, а заработать столярничеством и слесарничеством себе на прокорм. Храня в душе память о своей южной родине, Ратник стал выращивать невиданные в киевских широтах арбузы, черешни и дыни, что было истинным дивом для тамошних аборигенов.

«Аврора» же потихоньку оклемалась после неудачного боя в Корейском море и в качестве учебного корабля долгие годы ходила с учащимися мореходок в дальние походы по Атлантике, Средиземному морю, Северному, Тирренскому, Ионическому. Осенью 1917-го крейсер стоял на приколе в Петрограде. Когда начались большевистские заварушки, Временное правительство решило вывести мощного вояку из города, но не успело. Экипаж поверил Ленину, расправился с нежелавшим помогать делу революции командиром, первым поднял красное знамя на флагштоке, и именно радиостанция крейсера передала знаменитое обращение Ленина к народу о том, что революция таки свершилась.

МИФИЧЕСКИЙ ВЫСТРЕЛ. Что касается залпа, по одной версии, его вообще придумали, уверены многие историки. Мол, тогда в городе громыхали залпы орудий, так что холостой выстрел просто бы не расслышали. По другой легенде, «Аврора» стреляла, но не по команде большевика Белышева, как гласят официальные данные, а по «отмашке» прибывшей на борт «музы революции» — неимоверной красоты женщины с заплетенными вокруг головы каштановыми косами — писательницы-большевички и комиссара Балтфлота Ларисы Рейснер.

Когда большевики заняли престол, создатель чудо-корабля Ксаверий Ратник сам раздал крестьянам свое имущество. Говорят, и сейчас есть в селе Боровая хаты, построенные на его золото. Дом пошел под санаторий, одного сына расстреляли, другой сумел уехать за границу, а дочка, сменившая фамилию, четверть века не признавалась своему сыну, чей он потомок. И только когда парень решил стать конструктором кораблей, сказала, что его дед был автором легендарной «Авроры».

Во вторую мировую крейсер отдал часть своей амуниции на сушу. Вместе с оставшимися на корабле двумя орудиями и зенитным пулеметом они вели огонь, отбивая воздушные атаки фашистов. Получив 1500 пробоин, полузатопленная, севшая на мель, «Аврора» продолжала сражаться, а ее голодные и сходящие с ума от жуткого холода моряки, коих из 500 положенных было только 20 (!), говорили друг другу: «Все в дырках сидим на мели? Ничего! Ниже дна не утонешь!» После очередного немецкого налета экипаж спускал на воду ялик и, аккуратно лавируя между льдинами, собирал оглушенную рыбу. Уха из улова называлась УДП — «Усиленный дополнительный паек» или «Умрешь днем позже».

НАШЕ ВРЕМЯ. «Фрегат-на-крови», как прозвали корабль ленинградцы, сначала хотели разрезать на металлолом, потом передумали и вот уже полвека в этом живом музее проходят срочную службу призывники. Кстати, крейсер, скомандовавший большевикам «Фас!» и погубивший по сути царскую семью, хранит императорскую реликвию — в командирском салоне стоит пианино, на котором играли дочки последнего российского монарха Николая Второго. Инструмент привезли сюда для сохранности еще в 1923-м. Но дух императора не беспокоит корабль, а вот призраки мятежных матросов действительно, говорят, носятся по «Авроре» ночами.

Крейсер “Аврора” #2
К оглавлению

Виктор ЦВИЛИХОВСКИЙ “Сегодня” от 22.08.2003 г.

СТО ЛЕТ НАЗАД КРЕЙСЕР “АВРОРА” ВСТУПИЛ В СТРОЙ
Его конструктор доживал свой век под Киевом

Ровно сто лет назад, летом 1903 года, символ Октябрьской революции или большевистского переворота (как кому угодно именовать это событие) крейсер “Аврора” вступил в строй. Люди старшего поколения когда-то с трепетом внимали рассказу о холостом выстреле, ставшем сигналом к штурму Зимнего дворца. Но мало кто знает о конструкторе судна – нашем земляке, удостоившемся императорских похвал. О генерал-лейтенанте Ксаверие Ратнике мне рассказал его внук-кораблестроитель.

О ЗНАМЕНИТОМ ДЕДЕ УЗНАЛ ПОСЛЕ СМЕРТИ СТАЛИНА

Бывшему главному конструктору проектов малотоннажных рыболовецких судов ЦКБ “Ленинская кузница” Алексею Кучуку – 76. Выбранная Алексеем Ивановичем профессия кораблестроителя с дедушкиной совпала случайно, ведь до 26 лет он почти ничего не знал о знаменитом предке.

– Моя мама, Вера Ксаверьевна, долго молчала, – рассказывает Кучук. – Только после смерти Сталина она открыла семейную тайну и показала старые фотографии. “Почему ты раньше об этом не говорила?” – спросил я. “Боялась за тебя и папу”, – ответила мама. По молодости я не придал разговору большого значения. Лишь когда мать умерла, серьезно занялся поиском сведений о деде.

О великом конструкторе известно немного. Ксаверий Ратник родился в 1852 году в Николаеве в семье дворян. Окончил Техническое училище Морского ведомства, курс Морской академии, строил военные корабли: броненосцы, крейсера, канонерские лодки. Он – автор проекта нового броненосца для Черного моря водоизмещением 9500 т.

Продвижение по служебной лестнице привело Ратника в Санкт-Петербург, где с 1893 по 1905 год он работал сначала управляющим, а потом начальником Балтийского судостроительного завода. Как инженер-конструктор, следил за устойчивостью кораблей, их маневренностью и непотопляемостью. Со стапелей самого большого в стране завода сошли много суден, отличившихся в войнах с Японией и Первой мировой. Ксаверий Ксаверьевич знакомился с кораблестроением в Западной Европе и США, занимался проблемами нефтяного топлива на судах Каспия и Волги.

– Мой дед был, как сейчас говорят, демократическим руководителем, – утверждает Алексей Иванович. – От мамы я узнал, что он очень хорошо относился к рабочим. Даже в войну и революцию 1905 года на громадном заводе не было забастовок.

ГИБЕЛЬ ЭСКАДРЫ СВАЛИЛИ НА КОНСТРУКТОРОВ

Ксаверием Ратником построен крейсер I ранга “Аврора”. В письме главного инспектора кораблестроения Кутейникова от 7 марта 1895 года к управляющему Балтийским заводом предписывалось: “К разработке проекта приступить немедленно, без какого-либо предварительного эскизного проекта”. Корабль заложен в мае 1897-го и спущен на воду через три года. Столько же времени судно достраивалось, вооружалось и проходило заводские испытания. Могучий крейсер (с командой до 600 человек) готовили для усиления морских сил России на Дальнем Востоке, хотя практически вся его вековая история связана с Балтикой.

Боевое крещение корабль получил в русско-японской войне. Он участвовал в Цусимском сражении 14-15 мая 1905 года (по старому стилю), бесславно проигранном российским командованием во главе с придворным адмиралом Зиновием Рожественским и стоившем более 5 тысяч жизней матросов и офицеров. Японцы, благодаря большому преимуществу в скорости и отказу русских от какой-либо тактики, сосредоточенным огнем в считанные минуты вывели из строя флагманский броненосец “Князь Суворов”, затем поочередно уничтожили шедшие за ним корабли. После боя Россия вынуждена была начать мирные переговоры.

В “Аврору”, обстрелянную японскими броненосными крейсерами, попало 18 снарядов. Командира Егорьева смертельно ранило, погибли 15 моряков. Судно прекратило бой и ушло под защиту колонны русских броненосцев. Корпус крейсера, в общем-то, не сильно пострадал, чего не скажешь о… конструкторах. Некоторые бездарные адмиралы все неудачи сражения хотели свалить на судостроителей. Мол, корабли (почти все творения Ратника) – плохие: из-за низкой устойчивости переворачиваются. Но причина была в другом – командующий эскадрой Рожественский перегрузил суда углем, и их центр тяжести сместился.

Однако над Ратником нависли тучи недоверия. Несмотря на это, он, будучи начальником Морского технического комитета, протянул руку помощи земляку-украинцу Владимиру Костенко – корабельному инженеру по надзору за судами, приписанному к госпитальному судну “Орел”. Под Цусимой тот попал в плен к японцам. Долго блуждал по миру, а вернувшись в Петербург, узнал, что его лишили права заниматься любимым делом. Рожественский обвинил Костенко в сотрудничестве с врагами. Страдающий от наговоров Ратник защитил инженера и честь всей эскадры. В своей книге “На “Орле” в Цусиме” Костенко с благодарностью написал о Ксаверии Ксаверьевиче.

Подозрения с кораблестроителей сняли. А Рожественского уволили со службы, “согласно прошению по болезни, от ран и контузии происходящей”, с повышенной по личному “соизволению” царя пенсией.

КОРАБЛЬ ЧУТЬ НЕ ЗАДАВИЛ ЦАРСКУЮ СЕМЬЮ

Ратник неоднократно общался с царской семьей при спусках на воду кораблей. Однажды Ксаверий Ксаверьевич давал указания под корпусом судна, и, замешкавшись, там задержался. Махина водоизмещением в 12 тыс. тонн тронулась и чуть не задавила его. К счастью, с головы конструктора сбило только шапку. Венценосное семейство очень испугалось. По утверждениям свидетелей, семья Николая II тогда тоже рисковала быть задавленной военным судном.

В 1905 году за отличия в службе Ратника произвели в генерал-лейтенанты и назначили главным инспектором кораблестроения. А в мае 1907 года он ушел в отставку “по домашним обстоятельствам”.

– Дед вернулся с семьей в Украину и купил землю под Киевом, на хуторе Боровая возле Мотовиловки, – продолжает Кучук. – Построил красивый трехэтажный дом, разбил сад. Дед очень любил детей. Их у него было трое: Никанор, Петр и Вера, моя мама. Старший сын Каня учился на гусара. Ему нравилось сельское хозяйство – на его грядках с овощами не было ни травинки. Вера закончила Институт благородных девиц в Смольном. Младшего сына Петю дедушка с бабушкой баловали. Кстати, моя бабушка была образованной женщиной, прекрасно владела французским языком.

Судьбы Пети и Кани сложилась трагически. Занимавшегося механикой на одном из киевских заводов Никанора арестовали из-за дворянского происхождения, отправили на какую-то стройку века, а в 1937-м расстреляли. Куда девался Петр – неизвестно.

Алексей Иванович показывает пожелтевшие фотографии: Ксаверий Ратник – в форме и “по гражданке”, с женой и детьми. Уверенный в себе, интеллигентный мужчина с клинообразной бородкой. А вот снимок девочки, которая лежит на кровати с перевязанной головой. Это – Вера, которую… подстрелили по неосторожности на охоте. Кроме фото, у Кучука остались несколько картин деда. Раньше было много посуды, но она разбилась, часть сервизов и серебряных ложек пришлось продать в тяжелые времена.

– Мать вспоминала, что когда Мотовиловку взяли красные, дед спокойно обедал, – продолжает Кучук. – В столовую вошел солдат, похлопал старика по плечу: дескать, кушай, кушай. И ушел. Возможно, он даже не знал, с кем имеет дело. Дед умер в 1924 году в Боровой, где и похоронен. После его смерти семья переехала в Киев. Говорят, имение превратили в дом отдыха. Мать меня часто просила съездить туда, но как-то не сложилось.

Алексей Иванович остался единственным внуком Ратника и шутит, что прав на дом, как наследник, не предъявлял.

ОТ РАТНИКОВОЙ “АВРОРЫ” НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ

Лет двадцать назад из Мотовиловки к Кучуку приезжал человек. Попросил фотографии деда якобы для музея. Взял семь лучших снимков, оставил расписку и… исчез. Алексей Иванович говорит, что музея нет, а взявший у него фото, по слухам, уехал в Америку. А вот на Балтийском заводе в северной столице России о Ратнике не забыли – в местном музее выставлен большой портрет кораблестроителя. Правда, его “Аврора” не раз меняла облик.

Несколько десятилетий назад Кучук поехал в командировку под Казань, на речку Вятку. Там делали шлюпки по старинным чертежам. Оказалось, это – заказ для реставрируемой “Авроры”. Алексей Иванович в то время переписывался со Львом Поленовым, автором книги об истории знаменитого крейсера и сыном первого командира судна в послереволюционную эпоху.

– Я напрашивался у Поленова на открытие обновленного корабля, – вспоминает Кучук. – А он мне: “Нет смысла. От прежней “Авроры” почти ничего не осталось”. Так что к творению деда мне так и не удалось прикоснуться.

Справка “Сегодня” В средине 80-х крейсер полностью переоборудовали. Поменяли подводную часть корпуса, а надводную разделили на 4 секции. В машинных отделениях поместили макеты двух котлов, надстройки декорировали под 17-й год, установили новые трубы и мачты. Почти все внутренние помещения перепланировали. Помимо музейных сотрудников, на корабле служит команда из 6 офицеров, 12 мичманов и 42 матросов. В 1992 году на “Авроре” был поднят Андреевский военно-морской флаг, а в 1998-м – освящена корабельная церковь с иконостасом. По случаю 300-летия Санкт-Петербурга британская компания наградила судно, сыгравшее важную роль в истории человечества, памятным знаком.

ПЕРВОЕ В СТРАНЕ КРЕВЕТКОЛОВНОЕ СУДНО

В отличие от деда, Алексей Кучук строил мирные корабли, не учитывая того, что морское рыболовецкое судно в случае войны легко переоборудовалось в тральщик.

Конструктор делал малые сейнера, промысловые двухкорпусные катамараны с лебедками. Как моряк проводил швартовые и ходовые испытания своих детищ. Один из самых оригинальных проектов Кучука – первое в СССР креветколовное судно “Омар”.

– Поступила заявка из “Судоимпорта” для кувейтского миллионера. Ловить креветку сложно, и у нас никто не знал, как это делается. Мне предложили заняться разработкой судна. Я отправился в Кувейт, чтобы ознакомится с промыслом. По возвращению домой, когда заложили несколько корпусов, меня вызвали в Москву. Оказалось, кувейтский заказчик – не платежеспособный: когда заключали сделку, не проверили его счета. Куда девать корпуса? Хорошо, что Министерство рыбного хозяйства ими заинтересовалось.

После подписания Страной Советов международной конвенции о незагрязнении моря, Кучук построил сборщик вредных выбросов, переоборудованный из рыболовного судна. “Мусорщик” забирал на кораблях отходы, перерабатывал их и вывозил на береговую базу.

В 70-е годы Алексея Ивановича зачислили в резерв ООН как представителя от рыбопромыслового флота. Он – автор семи проектов, по его разработкам построено около 250 судов, которыми до сих пор ловят рыбу в водах Балтики, Охотского моря и Тихого океана.