..поновлюю цикл статей про рід Ратників-Кучуків у зв’язку з ювілеєм у цьому році – 160 років з дня народження К.К.Ратніка. Різні газети, різні автори, різний час, переплетені джерела інформації, трохи бувальщини і різне – все це друкується з посиланням на джерела і сканами. Можливо інформація не достатньо нова і повна, але що маємо…
..до газетних статей додатково надаються різні фото з опису, з тематикою Аврора-Ратник-Кучук..
Виктор ЦВИЛИХОВСКИЙ «Сегодня» от 22.08.2003 г.
СТО ЛЕТ НАЗАД КРЕЙСЕР «АВРОРА» ВСТУПИЛ В СТРОЙ
Его конструктор доживал свой век под Киевом
Ровно сто лет назад, летом 1903 года, символ Октябрьской революции или большевистского переворота (как кому угодно именовать это событие) крейсер «Аврора» вступил в строй. Люди старшего поколения когда-то с трепетом внимали рассказу о холостом выстреле, ставшем сигналом к штурму Зимнего дворца. Но мало кто знает о конструкторе судна — нашем земляке, удостоившемся императорских похвал. О генерал-лейтенанте Ксаверие Ратнике мне рассказал его внук-кораблестроитель.
паровой катер крейсера “Аврора”
О ЗНАМЕНИТОМ ДЕДЕ УЗНАЛ ПОСЛЕ СМЕРТИ СТАЛИНА
Бывшему главному конструктору проектов малотоннажных рыболовецких судов ЦКБ «Ленинская кузница» Алексею Кучуку — 76. Выбранная Алексеем Ивановичем профессия кораблестроителя с дедушкиной совпала случайно, ведь до 26 лет он почти ничего не знал о знаменитом предке.
– Моя мама, Вера Ксаверьевна, долго молчала, — рассказывает Кучук. — Только после смерти Сталина она открыла семейную тайну и показала старые фотографии. «Почему ты раньше об этом не говорила?» — спросил я. «Боялась за тебя и папу», — ответила мама. По молодости я не придал разговору большого значения. Лишь когда мать умерла, серьезно занялся поиском сведений о деде.
О великом конструкторе известно немного. Ксаверий Ратник родился в 1852 году в Николаеве в семье дворян. Окончил Техническое училище Морского ведомства, курс Морской академии, строил военные корабли: броненосцы, крейсера, канонерские лодки. Он — автор проекта нового броненосца для Черного моря водоизмещением 9500 т.
Продвижение по служебной лестнице привело Ратника в Санкт-Петербург, где с 1893 по 1905 год он работал сначала управляющим, а потом начальником Балтийского судостроительного завода. Как инженер-конструктор, следил за устойчивостью кораблей, их маневренностью и непотопляемостью. Со стапелей самого большого в стране завода сошли много суден, отличившихся в войнах с Японией и Первой мировой. Ксаверий Ксаверьевич знакомился с кораблестроением в Западной Европе и США, занимался проблемами нефтяного топлива на судах Каспия и Волги.
– Мой дед был, как сейчас говорят, демократическим руководителем, — утверждает Алексей Иванович. — От мамы я узнал, что он очень хорошо относился к рабочим. Даже в войну и революцию 1905 года на громадном заводе не было забастовок.
ГИБЕЛЬ ЭСКАДРЫ СВАЛИЛИ НА КОНСТРУКТОРОВ
Ксаверием Ратником построен крейсер I ранга «Аврора». В письме главного инспектора кораблестроения Кутейникова от 7 марта 1895 года к управляющему Балтийским заводом предписывалось: «К разработке проекта приступить немедленно, без какого-либо предварительного эскизного проекта». Корабль заложен в мае 1897-го и спущен на воду через три года. Столько же времени судно достраивалось, вооружалось и проходило заводские испытания. Могучий крейсер (с командой до 600 человек) готовили для усиления морских сил России на Дальнем Востоке, хотя практически вся его вековая история связана с Балтикой.
Боевое крещение корабль получил в русско-японской войне. Он участвовал в Цусимском сражении 14-15 мая 1905 года (по старому стилю), бесславно проигранном российским командованием во главе с придворным адмиралом Зиновием Рожественским и стоившем более 5 тысяч жизней матросов и офицеров. Японцы, благодаря большому преимуществу в скорости и отказу русских от какой-либо тактики, сосредоточенным огнем в считанные минуты вывели из строя флагманский броненосец «Князь Суворов», затем поочередно уничтожили шедшие за ним корабли. После боя Россия вынуждена была начать мирные переговоры.
В «Аврору», обстрелянную японскими броненосными крейсерами, попало 18 снарядов. Командира Егорьева смертельно ранило, погибли 15 моряков. Судно прекратило бой и ушло под защиту колонны русских броненосцев. Корпус крейсера, в общем-то, не сильно пострадал, чего не скажешь о… конструкторах. Некоторые бездарные адмиралы все неудачи сражения хотели свалить на судостроителей. Мол, корабли (почти все творения Ратника) — плохие: из-за низкой устойчивости переворачиваются. Но причина была в другом — командующий эскадрой Рожественский перегрузил суда углем, и их центр тяжести сместился.
Однако над Ратником нависли тучи недоверия. Несмотря на это, он, будучи начальником Морского технического комитета, протянул руку помощи земляку-украинцу Владимиру Костенко — корабельному инженеру по надзору за судами, приписанному к госпитальному судну «Орел». Под Цусимой тот попал в плен к японцам. Долго блуждал по миру, а вернувшись в Петербург, узнал, что его лишили права заниматься любимым делом. Рожественский обвинил Костенко в сотрудничестве с врагами. Страдающий от наговоров Ратник защитил инженера и честь всей эскадры. В своей книге «На «Орле» в Цусиме» Костенко с благодарностью написал о Ксаверии Ксаверьевиче.
Подозрения с кораблестроителей сняли. А Рожественского уволили со службы, «согласно прошению по болезни, от ран и контузии происходящей», с повышенной по личному «соизволению» царя пенсией.
КОРАБЛЬ ЧУТЬ НЕ ЗАДАВИЛ ЦАРСКУЮ СЕМЬЮ
Ратник неоднократно общался с царской семьей при спусках на воду кораблей. Однажды Ксаверий Ксаверьевич давал указания под корпусом судна, и, замешкавшись, там задержался. Махина водоизмещением в 12 тыс. тонн тронулась и чуть не задавила его. К счастью, с головы конструктора сбило только шапку. Венценосное семейство очень испугалось. По утверждениям свидетелей, семья Николая II тогда тоже рисковала быть задавленной военным судном.
В 1905 году за отличия в службе Ратника произвели в генерал-лейтенанты и назначили главным инспектором кораблестроения. А в мае 1907 года он ушел в отставку «по домашним обстоятельствам».
– Дед вернулся с семьей в Украину и купил землю под Киевом, на хуторе Боровая возле Мотовиловки, — продолжает Кучук. — Построил красивый трехэтажный дом, разбил сад. Дед очень любил детей. Их у него было трое: Никанор, Петр и Вера, моя мама. Старший сын Каня учился на гусара. Ему нравилось сельское хозяйство — на его грядках с овощами не было ни травинки. Вера закончила Институт благородных девиц в Смольном. Младшего сына Петю дедушка с бабушкой баловали. Кстати, моя бабушка была образованной женщиной, прекрасно владела французским языком.
Судьбы Пети и Кани сложилась трагически. Занимавшегося механикой на одном из киевских заводов Никанора арестовали из-за дворянского происхождения, отправили на какую-то стройку века, а в 1937-м расстреляли. Куда девался Петр — неизвестно.
Алексей Иванович показывает пожелтевшие фотографии: Ксаверий Ратник — в форме и «по гражданке», с женой и детьми. Уверенный в себе, интеллигентный мужчина с клинообразной бородкой. А вот снимок девочки, которая лежит на кровати с перевязанной головой. Это — Вера, которую… подстрелили по неосторожности на охоте. Кроме фото, у Кучука остались несколько картин деда. Раньше было много посуды, но она разбилась, часть сервизов и серебряных ложек пришлось продать в тяжелые времена.
– Мать вспоминала, что когда Мотовиловку взяли красные, дед спокойно обедал, — продолжает Кучук. — В столовую вошел солдат, похлопал старика по плечу: дескать, кушай, кушай. И ушел. Возможно, он даже не знал, с кем имеет дело. Дед умер в 1924 году в Боровой, где и похоронен. После его смерти семья переехала в Киев. Говорят, имение превратили в дом отдыха. Мать меня часто просила съездить туда, но как-то не сложилось.
Алексей Иванович остался единственным внуком Ратника и шутит, что прав на дом, как наследник, не предъявлял.
ОТ РАТНИКОВОЙ «АВРОРЫ» НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ
Лет двадцать назад из Мотовиловки к Кучуку приезжал человек. Попросил фотографии деда якобы для музея. Взял семь лучших снимков, оставил расписку и… исчез. Алексей Иванович говорит, что музея нет, а взявший у него фото, по слухам, уехал в Америку. А вот на Балтийском заводе в северной столице России о Ратнике не забыли — в местном музее выставлен большой портрет кораблестроителя. Правда, его «Аврора» не раз меняла облик.
Несколько десятилетий назад Кучук поехал в командировку под Казань, на речку Вятку. Там делали шлюпки по старинным чертежам. Оказалось, это — заказ для реставрируемой «Авроры». Алексей Иванович в то время переписывался со Львом Поленовым, автором книги об истории знаменитого крейсера и сыном первого командира судна в послереволюционную эпоху.
– Я напрашивался у Поленова на открытие обновленного корабля, — вспоминает Кучук. — А он мне: «Нет смысла. От прежней «Авроры» почти ничего не осталось». Так что к творению деда мне так и не удалось прикоснуться.
Справка «Сегодня» В средине 80-х крейсер полностью переоборудовали. Поменяли подводную часть корпуса, а надводную разделили на 4 секции. В машинных отделениях поместили макеты двух котлов, надстройки декорировали под 17-й год, установили новые трубы и мачты. Почти все внутренние помещения перепланировали. Помимо музейных сотрудников, на корабле служит команда из 6 офицеров, 12 мичманов и 42 матросов. В 1992 году на «Авроре» был поднят Андреевский военно-морской флаг, а в 1998-м — освящена корабельная церковь с иконостасом. По случаю 300-летия Санкт-Петербурга британская компания наградила судно, сыгравшее важную роль в истории человечества, памятным знаком.
ПЕРВОЕ В СТРАНЕ КРЕВЕТКОЛОВНОЕ СУДНО
В отличие от деда, Алексей Кучук строил мирные корабли, не учитывая того, что морское рыболовецкое судно в случае войны легко переоборудовалось в тральщик.
Конструктор делал малые сейнера, промысловые двухкорпусные катамараны с лебедками. Как моряк проводил швартовые и ходовые испытания своих детищ. Один из самых оригинальных проектов Кучука — первое в СССР креветколовное судно «Омар».
– Поступила заявка из «Судоимпорта» для кувейтского миллионера. Ловить креветку сложно, и у нас никто не знал, как это делается. Мне предложили заняться разработкой судна. Я отправился в Кувейт, чтобы ознакомится с промыслом. По возвращению домой, когда заложили несколько корпусов, меня вызвали в Москву. Оказалось, кувейтский заказчик — не платежеспособный: когда заключали сделку, не проверили его счета. Куда девать корпуса? Хорошо, что Министерство рыбного хозяйства ими заинтересовалось.
После подписания Страной Советов международной конвенции о незагрязнении моря, Кучук построил сборщик вредных выбросов, переоборудованный из рыболовного судна. «Мусорщик» забирал на кораблях отходы, перерабатывал их и вывозил на береговую базу.
В 70-е годы Алексея Ивановича зачислили в резерв ООН как представителя от рыбопромыслового флота. Он — автор семи проектов, по его разработкам построено около 250 судов, которыми до сих пор ловят рыбу в водах Балтики, Охотского моря и Тихого океана.
